В последние годы известный композитор и исполнитель песен Сергей Никитин больше бывал в нашем городе один. Говорили, что их дуэт с женой Татьяной чуть ли не распался, что она, уйдя из Министерства культуры, уехала из России и так далее. Те, кого интересуют подробности личной жизни этой супружеской пары, могут отложить газету, потому что такие вопросы просто не были заданы. Ведь достоянием публики можно считать лишь творчество артиста, остальное - его собственное дело. Итак, Татьяна и Сергей Никитины приезжали в Петербург, чтобы получить присужденную им Царскосельскую премию и дать один-единственный концерт в зале у Финляндского вокзала. На все про все у них был лишь день, поэтому беседовать пришлось в машине по дороге в Пушкин.
- Вы довольно редко бываете в нашем городе - это закономерность? И вообще, играет ли Питер какую-то роль в вашей жизни?Сергей: Никакой, конечно, закономерности нет, мы очень любим Ленинград, продолжая по старинке так его называть, потому что попали сюда молодыми совсем, студентами. А это как первая любовь... Некоторые граждане России даже считают нас ленинградцами. Нам сестра моя однажды передала разговор, где какая-то женщина утверждала, что мы тут родились и живем здесь всегда. Это, конечно, симптоматично, и уже много лет мы приезжаем сюда как во второй дом - не как туристы...
Татьяна: Не скажи, у меня наоборот, всегда получается дефицит впечатлений из-за того, что много друзей, и всех нужно повидать, а на музеи и просто прогулки по городу времени не остается. Всегда есть ощущение, что нужно вернуться только для себя лично, что-то посмотреть. Мы же относимся к последнему, наверное, поколению романтиков, которое полагало, что неодушевленные предметы обладают такой же силой воздействия, как слова. Поэтому для нас Петербург, как для многих россиян, окружен аурой особой, мы ее ощущаем в нашей душе. Эта Северная Пальмира - когда-то культурная столица Европы, вторая после Парижа, - она для нас реально существует.
- Как вы, кстати, относитесь к идее президента насчет объявления Петербурга культурной столицей России?Сергей: Да ведь не указами все это делается и не назначениями, а истинной ролью, которую этот город и его люди играют в жизни России. Несмотря на все экономические сложности и нищее положение интеллигенции, здесь еще сохранился духовный костяк страны.
Татьяна: Слава богу, еще не успели помереть актеры из "нищей плеяды", которые составляли театр Товстоногова, Додина - это важное культурное наследие. И плюс к тому, как бы кто ни относился к Собчаку, за годы его мэрства он оказывал покровительство культуре в городе. Я тогда работала в министерстве и льщу себя надеждой, что приложила руку к тому, что сейчас министром стала дама из Питера (был момент, когда меня спрашивали об этом). Как бывший замминистра культуры могу подтвердить, что в годы правления Собчака существовала государственная поддержка культуры.
Я считаю заслугой Собчака и то, что здесь работал государственный аппарат, который по мере своих сил помогал библиотекам, музеям, тут надо отдать должное Питеру. А что касается так называемого дела Собчака, то мало осталось людей заметных, о которых таких вещей не говорят. Я сужу о Собчаке по его делам, которым сама была свидетельницей, сейчас очень ему сочувствую и желаю поскорей поправиться.
Сергей: Я присоединяюсь всей душой. А что касается вашего города, то хотя в нашем репертуаре не так уж много песен, посвященных непосредственно ему, здесь живут прекрасные поэты - например, Александр Кушнер, и на его стихи я написал одну из любимых своих песен "Времена не выбирают". Здесь живет замечательный драматург и поэт, настолько же скромный, насколько гениальный - Александр Володин, на его стихи написан целый песенный цикл. Он истинный художник, как и недавно ушедший наш большой друг Булат Окуджава. В петербургском концерте мы пели много его песен, отдавая дань памяти этому удивительному человеку.
Татьяна: Кстати, Булат, который несколько лет прожил в Ленинграде, немного песен написал именно ленинградских, но по строю души этот московско-арбатский человек чисто питерский, - если подразумевать под этим благородство и аристократизм, всегда присущие Булату. И в наших песнях Питер живет всегда, он наш лирический герой. Кроме того, у нас есть песня на стихи Евгения Рейна, петербуржца, и еще одна - на стихи Галины Кукановой "Честь тебе, Петербург чародейный". Она звучит в спектакле, где играет Мария Владимировна Миронова и, вроде бы, очень ей нравится.
- Вот мы и добрались до театра. Мне кажется, что театральность присуща вашему музыкальному характеру: ваши мелодии так неожиданны, динамичны, просто просятся в действие. И когда вы, Сергей, стали работать в Театре Олега Табакова "завмузом", это было именно ваше дело. А как сейчас?Сергей: Что касается Театра Табакова, я еще состою там на договоре, но новых работ мне не заказывают, в основном слежу за текущим репертуаром и иногда провожу в "Табакерке" свои творческие вечера. Мне нравится общаться именно с театральным зрителем, он наиболее чуток и отзывчив на музыку поэзии, а это именно то, чем я занимаюсь. В остальном же считаю себя свободным художником.
Мой постоянный соавтор - Дмитрий Сухарев, мы уже сделали несколько спектаклей, в том числе "А чой-то ты во фраке" по чеховскому "Предложению" с режиссером Райхельгаузом. Его привозили сюда, в Петербург, и по отзывам - небезуспешно. Сухарев удивительно тонкий и музыкальный поэт, я написал много песен на его стихи, так что наше театральное содружество возникло совершенно естественно. Композитору в театре всегда хочется разнообразия ритмов, остроты текста, чтобы сделать характеры героев более яркими, интересными, и Дмитрий это прекрасно чувствует.
Мы ведь оба непрофессионалы в этом деле, познакомились как ученые-биофизики. Я кандидат наук, а Сухарев и вовсе доктор, так что у нас общий подход ко многому в жизни. Кроме того, мы оба любим шутку, гротеск, пародию. Режиссерам и актерам нравится то, что мы предлагаем, наверное, из-за необычности, часто неожиданности, (например, во "Фраке..." всего три актера, но они должны всерьез петь, танцевать как классические балетные артисты).
Уже много лет мы с Дмитрием Сухаревым работаем над спектаклем "Скрипка Ротшильда", тоже по Чехову. Это что-то среднее между мюзиклом и оперой, там почти нет слов без музыки - такая трагикомедия, очень похожая на жизнь. Сейчас партитура практически готова и можно думать о постановке, а это прежде всего вопрос финансовый. В процессе "омузыкаливания" Чехова как бы между прочим мы сделали для бенефиса актрисы Ирины Муравьевой водевиль "Актеры между собой" по заказу Леонида Эйдлина. Первая постановка его состоялась год назад как предварительная, потому что на настоящие костюмы и декорации не оказалось денег. Надеемся, что найдется театр, который поставит его как следует.
- Итак, теперь Сергей Никитин - свободный композитор, а вы, Татьяна, свободны от службы в Министерстве культуры, повторив судьбу многих "выдвиженцев перестройки". Вы совершили "хождение во власть", а теперь помогаете мужу как исполнитель, редактор, администратор...Татьяна: ... Соучастник процесса. Что касается министерства, то это был каторжный, черный, я бы сказала, навозный труд, где надо просто копать землю - если ты, конечно, хочешь не "отсвечивать" в этом кресле, а что-то изменить. И знаете, что главное я поняла за это время? Что до перемен в стране, то мы в своем Пущине жили среди избранных людей, не просто научных работников, биофизиков, биологов, ведь после лысенковского погрома там естественно, собрались настоящие сливки, элита научная и человеческая. В смысле науки мы там ничего из себя не представляли, были как все. Но и все остальные люди нам представлялись такими же. А сейчас мы как бы вышли в жизнь, и мне, например, пришлось столкнуться с людьми как самого высокого, так и низкого положения. Я испытала потрясение. И не знаю, от кого больше.
Прошедшие годы были годами больших ожиданий, но, пожалуй, еще больших разочарований. И сохранить себя, уцелеть душевно было очень трудно, так много рухнуло надежд и иллюзий.
Сергею, наверное, легче, его бережет талант и юмор. Иммунная система художника позволяет ему не погружаться с головой в негатив, Бог проносит его над безднами, куда не надо заглядывать, - это дает ему силы. И любовь слушателей поддерживает, не дает погрузиться в серую реальность. А юмор помогает не относиться к себе чересчур серьезно. Так и держимся.
Татьяна: Не скажи, у меня наоборот, всегда получается дефицит впечатлений из-за того, что много друзей, и всех нужно повидать, а на музеи и просто прогулки по городу времени не остается. Всегда есть ощущение, что нужно вернуться только для себя лично, что-то посмотреть. Мы же относимся к последнему, наверное, поколению романтиков, которое полагало, что неодушевленные предметы обладают такой же силой воздействия, как слова. Поэтому для нас Петербург, как для многих россиян, окружен аурой особой, мы ее ощущаем в нашей душе. Эта Северная Пальмира - когда-то культурная столица Европы, вторая после Парижа, - она для нас реально существует.
- Как вы, кстати, относитесь к идее президента насчет объявления Петербурга культурной столицей России?Сергей: Да ведь не указами все это делается и не назначениями, а истинной ролью, которую этот город и его люди играют в жизни России. Несмотря на все экономические сложности и нищее положение интеллигенции, здесь еще сохранился духовный костяк страны.
Татьяна: Слава богу, еще не успели помереть актеры из "нищей плеяды", которые составляли театр Товстоногова, Додина - это важное культурное наследие. И плюс к тому, как бы кто ни относился к Собчаку, за годы его мэрства он оказывал покровительство культуре в городе. Я тогда работала в министерстве и льщу себя надеждой, что приложила руку к тому, что сейчас министром стала дама из Питера (был момент, когда меня спрашивали об этом). Как бывший замминистра культуры могу подтвердить, что в годы правления Собчака существовала государственная поддержка культуры.
Я считаю заслугой Собчака и то, что здесь работал государственный аппарат, который по мере своих сил помогал библиотекам, музеям, тут надо отдать должное Питеру. А что касается так называемого дела Собчака, то мало осталось людей заметных, о которых таких вещей не говорят. Я сужу о Собчаке по его делам, которым сама была свидетельницей, сейчас очень ему сочувствую и желаю поскорей поправиться.
Сергей: Я присоединяюсь всей душой. А что касается вашего города, то хотя в нашем репертуаре не так уж много песен, посвященных непосредственно ему, здесь живут прекрасные поэты - например, Александр Кушнер, и на его стихи я написал одну из любимых своих песен "Времена не выбирают". Здесь живет замечательный драматург и поэт, настолько же скромный, насколько гениальный - Александр Володин, на его стихи написан целый песенный цикл. Он истинный художник, как и недавно ушедший наш большой друг Булат Окуджава. В петербургском концерте мы пели много его песен, отдавая дань памяти этому удивительному человеку.
Татьяна: Кстати, Булат, который несколько лет прожил в Ленинграде, немного песен написал именно ленинградских, но по строю души этот московско-арбатский человек чисто питерский, - если подразумевать под этим благородство и аристократизм, всегда присущие Булату. И в наших песнях Питер живет всегда, он наш лирический герой. Кроме того, у нас есть песня на стихи Евгения Рейна, петербуржца, и еще одна - на стихи Галины Кукановой "Честь тебе, Петербург чародейный". Она звучит в спектакле, где играет Мария Владимировна Миронова и, вроде бы, очень ей нравится.
- Вот мы и добрались до театра. Мне кажется, что театральность присуща вашему музыкальному характеру: ваши мелодии так неожиданны, динамичны, просто просятся в действие. И когда вы, Сергей, стали работать в Театре Олега Табакова "завмузом", это было именно ваше дело. А как сейчас?Сергей: Что касается Театра Табакова, я еще состою там на договоре, но новых работ мне не заказывают, в основном слежу за текущим репертуаром и иногда провожу в "Табакерке" свои творческие вечера. Мне нравится общаться именно с театральным зрителем, он наиболее чуток и отзывчив на музыку поэзии, а это именно то, чем я занимаюсь. В остальном же считаю себя свободным художником.
Мой постоянный соавтор - Дмитрий Сухарев, мы уже сделали несколько спектаклей, в том числе "А чой-то ты во фраке" по чеховскому "Предложению" с режиссером Райхельгаузом. Его привозили сюда, в Петербург, и по отзывам - небезуспешно. Сухарев удивительно тонкий и музыкальный поэт, я написал много песен на его стихи, так что наше театральное содружество возникло совершенно естественно. Композитору в театре всегда хочется разнообразия ритмов, остроты текста, чтобы сделать характеры героев более яркими, интересными, и Дмитрий это прекрасно чувствует.
Мы ведь оба непрофессионалы в этом деле, познакомились как ученые-биофизики. Я кандидат наук, а Сухарев и вовсе доктор, так что у нас общий подход ко многому в жизни. Кроме того, мы оба любим шутку, гротеск, пародию. Режиссерам и актерам нравится то, что мы предлагаем, наверное, из-за необычности, часто неожиданности, (например, во "Фраке..." всего три актера, но они должны всерьез петь, танцевать как классические балетные артисты).
Уже много лет мы с Дмитрием Сухаревым работаем над спектаклем "Скрипка Ротшильда", тоже по Чехову. Это что-то среднее между мюзиклом и оперой, там почти нет слов без музыки - такая трагикомедия, очень похожая на жизнь. Сейчас партитура практически готова и можно думать о постановке, а это прежде всего вопрос финансовый. В процессе "омузыкаливания" Чехова как бы между прочим мы сделали для бенефиса актрисы Ирины Муравьевой водевиль "Актеры между собой" по заказу Леонида Эйдлина. Первая постановка его состоялась год назад как предварительная, потому что на настоящие костюмы и декорации не оказалось денег. Надеемся, что найдется театр, который поставит его как следует.
- Итак, теперь Сергей Никитин - свободный композитор, а вы, Татьяна, свободны от службы в Министерстве культуры, повторив судьбу многих "выдвиженцев перестройки". Вы совершили "хождение во власть", а теперь помогаете мужу как исполнитель, редактор, администратор...Татьяна: ... Соучастник процесса. Что касается министерства, то это был каторжный, черный, я бы сказала, навозный труд, где надо просто копать землю - если ты, конечно, хочешь не "отсвечивать" в этом кресле, а что-то изменить. И знаете, что главное я поняла за это время? Что до перемен в стране, то мы в своем Пущине жили среди избранных людей, не просто научных работников, биофизиков, биологов, ведь после лысенковского погрома там естественно, собрались настоящие сливки, элита научная и человеческая. В смысле науки мы там ничего из себя не представляли, были как все. Но и все остальные люди нам представлялись такими же. А сейчас мы как бы вышли в жизнь, и мне, например, пришлось столкнуться с людьми как самого высокого, так и низкого положения. Я испытала потрясение. И не знаю, от кого больше.
Прошедшие годы были годами больших ожиданий, но, пожалуй, еще больших разочарований. И сохранить себя, уцелеть душевно было очень трудно, так много рухнуло надежд и иллюзий.
Сергею, наверное, легче, его бережет талант и юмор. Иммунная система художника позволяет ему не погружаться с головой в негатив, Бог проносит его над безднами, куда не надо заглядывать, - это дает ему силы. И любовь слушателей поддерживает, не дает погрузиться в серую реальность. А юмор помогает не относиться к себе чересчур серьезно. Так и держимся.
Невское время No 206(1609) 12 ноября 1997 г.
Беседовала Наталья СИДОРОВА
Беседовала Наталья СИДОРОВА
Комментариев нет:
Отправить комментарий